Александр Ширвиндт, 87-летний русский интеллигент с еврейским паспортом и полунемецкими корнями, рассказывает о своей старости и боязни стать беспомощным. Он посетил академика медицины, который подтвердил, что в их возрасте ничего нельзя менять и ничего нельзя бросать. Ширвиндт успокоился, узнав, что академик тоже стал быстро уставать и имеет одышку, и понял, что к старости половые и национальные признаки как-то рассасываются.